Posted on 21, 2013 at 9:00 PM
Учитель тяжело вздохнул. Его голова поникла; лицо скрылось в тени широких полей знаменитой серой шляпы. — Хорошо, — он вновь вздохнул. — Пойдёмте, поговорим. Твердислав окончил свой рассказ. В домике было тихо, словно на клановом кладбище летней ночью. Учитель сидел, пригорюнившись, перед остывающей чашкой горячего душистого чая, составленного Иркой-травницей из доброго десятка разных трав. Твердислав пытливо взглянул в лицо Наставнику — и поразился безнадёжности бессильного старческого взгляда. “Да ведь то, что я ему рассказал, для него словно бы и не новость!” — Конечно, не новость, — внезапно сказал Учитель. — Я подозревал, только не хотел пугать вас раньше времени, дорогие мои. Лиззи обречена. Эту хворь не победить. — Так что же это за тварь, что утащила её? — не выдержала Фатима. — Я знаю этих бестий. Они служат одному очень-очень могучему чародею. Настолько могучему, что один только Исса, Великий Учитель, смог бы бросить ему вызов. Даже моя сила перед мощью этого волшебника — ничто, дети мои… Лиззи не спасёшь. Остаётся только смириться с этим. — Смириться?! — теперь не вытерпел Твердислав. — Да как же так?! А если эта тварь каждый день начнёт малышей таскать? — Не начнет. — Учитель покачал головой. — Они забирают только хворых, больных, которых уже не вылечить. — Но зачем?! — сверкнула глазами Джейана. — Если б Лиззи ушла к Великому Духу — что ж, значит, такова судьба. Но когда больную утаскивает этакое… этакая… этакий… Неужто не Ведунам?! Исторгнут теперь душу, саму Лиззи превратят в монстра. А, говорят, такие твари охотнее всего свой же бывший клан разоряют… Учитель дёрнул щекой — Тверди ел г ву показалось, что с досадой. — Да ничего этого не будет. Успокойтесь, дети мои. Лиззи — про неё можно забыть. Не вздумайте только мстить или, паче того, искать! Клан и так понёс потери, вы нужны ему, оба. Хотя на твоём бы Месте, Джей, — Учитель неожиданно подмигнул девушке, — я бы о ребёнке подумал. Нельзя, чтобы от двух таких, как вы с Твердиславом, в клане не осталось бы потомства. Чтобы ваша сила досталась бы не одному лишь Великому Духу. Понимаете меня? Джейана неожиданно смутилась. Да что это со мной, Силы лесные? Сама роды принимала и помогала разродиться когда заклятием, а когда и острым, прокипячённым в ключевой воде ножом. Малышей на руках держала, сама понимая, что здесь, в клане, у неё детей уже не будет. Может быть там, потом, на небе, у Великого Духа. Хотя кто знает, бывают ли там дети? Вдруг защемило, заныло сердце — вспомнился малыш Альтик, которого она, Джейана, в своё время самолично вынимала из материнской утробы, объясняя при этом дрожащей Фатиме, что и как. Сероглазый, беловолосый малыш, эдакий розовый щекастик, бегущий по траве на ещё неверных, заплетающихся ножках и твердящий как заклинание — мама, мама, мама! — смешно делая ударения на последнем звуке. — Подумай, Джей, подумай! — настаивал Учитель. — До Летучего Корабля тебе совсем немного осталось. Меньше года. Только-только и успеешь. Джейана опустила взгляд. Внутри ворохалось что-то тёплое, незнакомое, ласковое. Вдруг до одури захотелось почувствоватьь на руках тяжесть детского тельца, тяжесть своего ребёнка, не чужого, пусть даже тобой принятого. — Подумать надо, — с трудом выговорила она под пристальным взором Наставника. — Такое ведь не сразу… — Да нету у тебя времени раздумывать! — Учитель даже всплеснул руками. Твердислав поежился. Отчего-то проникновенный голос Наставника казался неискренним и потому неприятным. Такое с вожаком клана случилось впервые; и он мало что не испугался. Авторитет Учителя всегда был непререкаем; он, Учитель, являл собой деятельное, зримое Добро, и ничего, кроме Добра, от него никогда не видели. — Да уж больно страхов-то вокруг много, — неожиданно призналась Джейана. — Вон, Отвечающий взбесился, на меня напал. — Ты об этом не говорила, — нахмурился Учитель. — Да что тут говорить… Это перед тем, как неведомого зверя на Ближнем Валу завалили… Когда она закончила, Учитель долго молчал. Пальцы рук его непрестанно и неприятно шевелились, точно громадные розовые насекомые. “Да что это со мной?! — с уже настоящим испугом подумал Твердислав. — Это же Учитель! У-Ч-И-Т-Е-Л-Ь! Сколько раз он спасал тебя! И Джей! И весь клан!” Однако ничего не помогало. Шевелящиеся пальцы: розовые, отмытые, ухоженные, с аккуратно подрезанными чистыми ногтями… Твердислав невольно покосился на собственную ладонь — темная, почти что бурая кожа, иссечённая шрамами, взбугрённая мозолями; ногти обломаны, обкусаны, на мизинце левой руки половины ногтя не хватает. Ну да, конечно, Учитель живёт совсем по-иному, ему нет нужды в поте лица гнуть спину, собирая урожай толстяков, или день-деньской гнать по лесу оленя, потому что иначе в клане будут голодать детишки.