Эпоха «энергетического коммунизма» в абхазии закончилась — «энергетика»
Энергетический кризис данной зимы в Абхазии говорит о проблемах, масштаб которых существенно шире, чем фактически неприятности в энергетике.
С энергетикой все ясно. Абхазская энергетическая совокупность — с советских времен часть грузинской энергетической совокупности. За последние двадцать с лишним лет инфраструктура пришла в упадок. С одной стороны, по причине того, что свет в Абхазии, по сути, был бесплатным.
С второй стороны, по причине того, что электропотребление многократно возросло по сравнению с советскими временами. Никаких экологически чистых источников энергии в стране нет, а необязательность оплаты и низкая стоимость уничтожили культуру энергосбережения. Непременно «энергетический коммунизм» должен был закончиться.
В теории, в распоряжении были десять-пятнадцать лет, в течение которых возможно было, по крайней мере, частично снять тотальную зависимость Абхазии от расположенной на границе с Грузией Ингур ГЭС. Кстати, как раз так поступили в Грузии, где на сегодняшний сутки Ингурская гидроэлектростанция ответственный, но далеко не безальтернативный производитель электричества.
По факту оказалось все напротив. Сразу после войны, в середине 1990-х, в то время, когда власти отказались от идеи твёрдого наведения порядка, мародеры в числе другого разобрали многие из маленьких гидроэлектростанций.
Единственным энергетическим проектом, что имел шанс быть доведенным до запуска в эксплуатацию, имела возможность стать Сухумская ГЭС, расположенная в горах над столицей в Абхазии. Не смотря на то, что ее мощность образовывает всего приблизительно 1,5% мощности Ингур ГЭС, тем не меньше, в критические моменты работа этого источника имела возможность бы быть нелишней.
Но станция не готова к запуску. Ее окончательное восстановление застопорилось из-за последовательности неурегулированных вопросов.
Вина за энергетический кризис полностью и всецело лежит на влияниях Абхазии. Не конкретно нынешнем правительстве либо прошлом, а в целом на той совокупности власти, которая сложилась в стране чуть больше десяти лет назад.
Одна громадная попытка нескончаемого откладывания нужных реформ, нежелание идти вопреки конъюнктуре, тотальное погружение в тщетную борьбу за власть, лишили страну развития. Нынешние власти продолжают в целом идти тем же методом, соответственно возможно ожидать новых кризисов и все большего числа неприятностей.
Энергетический кризис — показатель растущей большой для будущего Абхазии неприятности. Это износ инфраструктур. В принципе, заканчивается эра, в то время, когда жизнь имела возможность обеспечиваться за счет аммортизации созданного в советское время инфраструктурного фонда.
Не лишь энергетика. Дороги, мосты, канализация, водоснабжение — все рушится практически на глазах.
Не обращая внимания на то, что в Сухуме коммунальные работы в буквальном смысле слова не вылезают из ям, вечно ликвидируя последствия бесчисленного множества аварий, город медлительно разваливается. До тех пор пока в одном месте укладывают новую плитку, в вторых районах пешеходные дороги приходят в негодность. До тех пор пока дорогу на одной улице заново асфальтируют, дороги вторых нескольких улиц разрушаются до той степени, в то время, когда по ним нереально ездить.
Частично обстановку выручает наличие финансируемой Россией Инвестиционной программы, в которую заложены средства на реабилитацию коммунальной инфраструктуры, жилищного хозяйства. Эти деньги не «капля в море», но глобально ими инфраструктурные неприятности не решить.
По сути обстановка такая: Республика Абхазия приближается к инфраструктурному коллапсу. И это очень важная точка отсчета для анализа политических потрясений ближайшего будущего.
Без многомиллиардных вливаний в инфраструктуру, выправить обстановку нереально. Денег таких не отыскать в принципе, в особенности, в контексте усиливающегося кризиса на внешних рынках.
Кроме того в случае если такие деньги где-нибудь возможно было бы отыскать, то все равно не имело бы смысла их тратить на инфраструктуру, для обслуживания которой все равно нет денег, по причине того, что нет экономики, которая в состоянии получить таковой количество средств. Это глобальный тупик. Одним словом, принципиально важно на данный момент осознание того, что Республика Абхазия подошла прикасаясь к весьма страшному пределу, к тоннелю, в финише которого нереально разглядеть лучик света, по причине того, что туннель воистину нескончаем.
Вот пара слоев земель будущих нескончаемых политических потрясений — переворотов, кризисов, референдумов, народных сходов. Тотальный износ инфраструктур; качества жизни и падение уровня; социальная поляризация; разделение в региональном развитии, поскольку единственным внушимым источником доходов населения будет лишь туризм, то и жить будут относительно терпимо лишь два-три города и два района.
Это ухудшит криминогенную обстановку, внутренние миграционные процессы и создаст кучу дополнительных неприятностей. Государство, как модератор судьбы страны в этих условиях и в условиях отсутствия правовой культуры, теряет собственные главное и основные функции — влияние. Критически довольно часто изменяющиеся режимы будут озабочены лишь одной задачей: урвать хоть что-то до тех пор пока у власти, дабы персоны, из которых они состоят, элементарно имели возможность накопить мало денег своим семьям на судьбу.
Будут громадные издержки и в связях с внешним миром. Национальные университеты прекратят восприниматься как источники легитимной власти.
Внешние агенты, будь то в политике, в экономике и т. д. будут налаживать прямые связи со собственными абхазскими агентами, пробуя обеспечить собственные интересы на «понятийной», а не «законной» базе. Кстати, частично, тенденции того, что уже запустился таковой процесс, мы имеем возможность замечать и разбирать.
В стране полная утрата легитимности правительства весьма скоро развалит возможности и систему безопасности правоохранительной совокупности элементарно снабжать гражданский порядок. Один-два переворота в надежде на трансформации, которых не случится, и общество освоит игру в выбрасывание президентских кресел из окон для спортивной забавы.
Это «разгерметизация» страны. А энергетический кризис, из которого в принципе нереально выйти, но его возможно «отложить», в случае если попрошайничать у Грузии и России, — свидетельство этого коллапса.
на данный момент будет демагогией попытка изложить модели выхода из кризиса в двух-трех абзацах. Легких дорог тут нет. Да и, по большому счету, пока не видно дороги.
Единственная надежда, и это без иронии, абхазское общество. Оно живое, уровень понимания в среде простых людей о масштабах кризиса, имеется. В случае если организм живой, он может себя выручать.
Но основное, что появившаяся в первой половине 1990-х модель судьбы в Абхазии себя исчерпала. Причем исчерпала без остатка. В то время, когда Республика Абхазия выберется, лет через «дцать» из этого кризиса, это будет совсем вторая Республика Абхазия, какая конкретно, пока остается только предпологать.
Антон Кривенюк, специально для «NOVOSTI-DNY.Ru»
